Голь на выдумки хитра. Не успел пробибикать в космосе первый
искусственный спутник, как откуда ни возьмись, появились новые
забавы - духовые бумажные ракетные установки. Делались они
очень просто: Листок бумаги скручивали в цилиндр диаметром при-
мерно 1,5см, затем из бумаги сворачивали конус с раструбом того же диаметра. Вставляли конус в цилиндр и резко выдували его от-
туда. Полет был эффектным и "ракета" летела довольно далеко.
Шла лекция по высшей математике. Для нее это был заключи-тельный семестр. Результат экзамена шел в диплом. Я пока был отличником. Лекции читал нам преподаватель Юрченко. Он был
очень экстравагантным. Жил в Боярке, вечно опаздывал на лекции,
но математиком был от Бога. Вихрем влетев в аудиторию, сразу,
без объявления темы, начинал строчит мелом на доске слева вверх
направо. Потом что-то ему не нравилось, он все стирал и приступал к следующему, не всегда последнему варианту. Все его ждали,
чтобы законспектировать. Поражала его прическа: сзади продоль-
ный (от уха до уха) пробор, от которого волоса были зачесаны вниз и коком вверх и вперед. Пробор был очень четким.
Мы с Юрой Люлько, как всегда, занимались чепухой. Кому-то из
нас прищло в голову запустить бумажную "ракету" c нашего послед-него стола на первый, где маячила лысина старшины неофицерской
части курса Володи Шевченко. В первых рядах обычно сидели офи-
церы-слушатели. Мы разыграли, кто будет запускающим. Жребий
пал на меня. Я быстро свернул установку, макнул кончик конуса в чернила и, пока Юрченко стоял спиной к аудитории, выплюнул сна-
ряд вперед. Но.видимо, второпях не рассчитал траекторию и, к на-
шему ужасу, "ракета" врезалась прямо в пробор на затылке Юрчен-ко. Он почувствовал, что что-то течет по шее, и, как проглотивший шпагу, всем корпусом повернулся к аудитории.
-Кто пустил? - тихим, сдавленным голосом спросил он.
Мертвая тишина. Ведь кроме Юры и меня никто не знал, потому что конус вылетел из-за спин сидящих впереди. Через несколько мгновений Юрченко опять:
-Кто пустил? Я прекращаю занятие.
Я встал и представился. Он спокойно, без всякой морали вынес
вердикт:
-Я удаляю вас до конца семестра. Будете сдавать экстерном.
Я покинул аудиторию под удивленные взгляды слушателей.
Для меня наступила пора скитаний в часы математики. Но страшно было другое: вдруг дойдет до начальства! А я ведь был еще и секретарем комсомольской организации курса. Как оказалось,
волновался я напрасно, потому что никто меня не выдал.
Я почти весь семестр просидел в читальном зале: ремонтировал
книги и читал запоем. Двадцать четыре тома Бальзака, весь Золя, Мопассан, Эрих-Мария Ремарк, Джек Лондон, Кронин - это неполный список прочитанного.
Ну а математика?
Я пришел на экзамен подкованным и по билету ответил сполна.
Но потом Юрченко выкопал пять вопросов из бесконечных просто-ров математики. Мне покорились только три. Отсюда и результат -
"удовлетворительно", сразу похоронивший все мои надежды, но
в некоторой степени раскрепостивший меня: теперь не надо напря-гаться и гнаться за отличниками.
Вот во что обернулось для меня начало эры покорения космоса!